Зимой в музее на полигоне твердых бытовых отходов, который еще называют музеем «На свалке», а иностранцы говорят «Музей мусора», вовсю кипит жизнь. Если в ноябре здесь было затишье, то сейчас с появлением горок и других развлечений всегда многолюдно. Что новенького появилось недавно в музее?
Музей находится на 5-м километре Александровского тракта. В свое время Александр Расторгуев, ныне — директор музея, а тогда — руководитель иркутского полигона ТБО, решил создать для развлечения несколько скульптур и экспонатов из мусора и ненужных материалов. Он еще не знал, насколько далеко может пойти его художественная фантазия. Фигуры и экспозиции стали появляться одна за другой.
За последние годы это место приобрело невиданную популярность как среди иркутян, так и среди туристов. Сейчас оно в топе самых посещаемых мест Иркутской области. Здесь собрана огромная коллекция оружия разных стран и эпох, военной формы, наград и техники. Но эти экспозиции здесь — круглый год. А чем же музей порадует нас нынешней зимой?
Весьма популярное развлечение — это горка. Таких горок мы еще не видели! Главное ее отличие — невероятно длинный каток, по которому отважные смельчаки уезжают аж на несколько сотен метров в лес. Это объясняется географией местности — здесь земля идет вниз, под уклон.
— Спуск разрешен только на тюбах, — говорит Александр Расторгуев, директор музея, — мы их предоставляем бесплатно, закупили 140 штук. Наша горка — особенная: из соображений безопасности мы ее не заливаем водой. Лед может крошиться, создавать выбоины, стать травмоопасным. В теплую погоду может таять. А мы просто делаем покрытие из снега. Горка работает до 20.00, вечером здесь иллюминация, освещение.
Что характерно: после проката наверх люди идут пешком, и такая физическая подготовка им не надоедает! Они снова становятся в очередь. Вообще, в этом месте люди как-то на редкость быстро забывают про изнеженность жителей XXI века и возвращаются к своим корням.
В помещениях обстановка — спартанская, столы и скамейки — грубо сколоченные, из досок, на полу — песок. Вместо стульев — деревянные чурки. Но вся эта простота очень притягивает. И кому-то здесь гораздо уютнее, чем в самом изысканном интерьере.
Вот новое развлечение — лабиринт под названием «Сеновал»: это скрученные снопы, составленные в ряды, между ними есть проходы. Детишек оттуда невозможно оттащить! Можно лазить наверху, а можно побродить внизу по тайным тропам. Александр Расторгуев с улыбкой наблюдает:
— Вот я угадал, что им это будет интересно.
— Вы где-то видели подобное? Откуда взялась идея?
— Я просто сам в детстве любил по соломе прыгать, лазать. Самое любимое занятие было. А где же дети еще увидят настоящую солому? С природой нынешние дети редко общаются. Я обещаю: до самой ночи здесь будет гора ребятишек. И играют здесь, и фотографируются много.
Другое нововведение, которое появилось нынешней зимой — экспозиция «Город драконов». Она находится наверху, слева от кафе. Пока в коллекции — четыре фигурки драконов, но будет восемь, а центральное место займет мама с детенышами. По примерным подсчетам, полностью группа должна быть готова к весне.
— Вот смотрите, он только что приземлился, — показывает Александр на одного из «новоселов», — видите, на лапы присел?
Как выглядит только что приземлившийся дракон — я ни разу не видела, и вряд ли видел сам Александр. Но композиция настолько живая, что веришь: именно так все и было. Наверное, это и есть талант — передать своим языком настоящую жизнь, чтобы это казалось правдой. При этом сам директор музея себя не считает художником. Но вся эта гигантская работа по созданию фигур и экспозиций — на нем. Гости часто спрашивают: кто все это сделал? Кто эти умельцы, откуда они?
— Все фигуры придумал я сам, — говорит директор, — сначала представляю, какой она будет, потом рисую раскадровку — каждую ногу, руку, лапу. Задаю движение. Проектирую каждую деталь. Сам подбираю материал — из чего это будет сделано? И с помощниками делаю. Некоторые удивляются, что я из таких мелких деталей делаю такие большие фигуры. Сейчас по скульптурам со мной работает два человека. Помощник только сваривает детали, он выполняет задачу, поставленную мною, четко и строго.
В эти фигуры хочется всматриваться. Точно схваченные движения придают всему правдоподобие, которое даже немножко пугает. Огромные широкоплечие воины на металлических лошадях, на спинах — драные шкуры от выброшенных кем-то шуб. Кажется, что именно так они и выглядели тысячу лет назад.
Иркутский музей — уникальный, таких в мире больше нет. Это место имеет свою философию — бережного отношения. Возможно, что именно сейчас, на наших глазах рождается новое направление искусства. Главная его мысль — ничего не должно пропадать зря. В наши дни общество стремится потреблять гораздо больше, чем ему нужно, покупая все новые вещи. А старые, вполне еще пригодные, часто отправляются на свалку. Такое же потребительское отношение мы часто видим к домашним животным, которых выставляют на улицу. И нередко — к людям, которых «выбрасывают» с работы или из семьи просто так, чтобы заменить на новых.
Александр Расторгуев — родом из деревни, где годные вещи не выбрасывали, а отдавали кому-то. А если вещь совсем вышла из строя — все равно находили, как ее использовать. Все в хозяйстве сгодится! Вот этот хозяйский подход Александр перенес на свой музей. Оказывается, выброшенные предметы могут стать экспонатами выставки, а из ненужных материалов можно создать целые экспозиции.
Не менее важно для него бережное отношение к природе, к планете. Потому что она — наш единственный дом, другого не будет, говорит Александр Расторгуев. Когда он руководил иркутским полигоном ТБО, его предприятие дважды становилось лучшим в России по показателям проб воды, воздуха и почвы. Сейчас он занимается только музеем, но его хозяйская жилка видна во всем. Ни одна мелочь не ускользнет от его внимания. Он постоянно на связи с сотрудниками.
— Ну, а как иначе? — удивляется он, — ведь это же мое дело, мое детище. Тут все сделано своими руками.
Когда видишь такое отношение, поневоле думается: вот бы каждый так относился к своей планете! Наверное, тогда она проживет гораздо дольше…
