Музыка её компаньон

Интервью портала «Культура 38» с артистами Иркутского академического драматического театра им. Н. П. Охлопкова, приуроченное к юбилейному сезону.

Выпускница Иркутского театрального училища, служит в охлопковском драмтеатре семнадцатый год, создала более 45 ролей, недавно отучилась в ГИТИСе на эстрадном направлении и помимо этого успевает воспитывать двух дочек. В интервью «Культуре 38» беседуем с Анной Дружининой о мечтах, образах, планах и «Трёх сестрах» в сценической судьбе.

Анастасия ПРОКОПЧУК

Анну называют самой мастеровитой актрисой, потому что ей подвластны диаметрально противоположные образы. Эта актриса может брать разные оттенки, диапазоны и тональности, список ролей богат, как шкатулка с драгоценными камнями: где есть насыщенно красный гранат — образы роковых женщин, пример Баронесса Штраль «Маскарад»; наивный топаз — Джульетта; фиолетовый аметист — холодная Одинцова из спектакля «Дети»; изумруд, роли созидательные, — Любовь князя из «Холстомера»; огненный опал — роли чеховских слегка сумасбродных женщин из «Поговорим о странностях любви»; и трепетная бирюза — Елена Станиславовна в «Двенадцати стульях».

Служение: от невесты в «Женитьбе» до моноспектакля «Жить на севере»

— Образы роковых стерв, таких как Монастырская, Баронесса Штраль, Изабелла — в них радость поиска или всё-таки они тяжело даются?
— Эти роли мне нравятся, потому что они разбавляют основное действие, доминируют и позволяют проявить характерность. В той же Изабелле из спектакля «Земля Эльзы» режиссёра Дмитрия Акимова. Мы создали её модной, но при этом оставили ей повадки грубые, явно дамы не из высшего общества. Несоответствие внешнего в внутреннего. Мне безумно нравилась эта роль и постановка, жаль, что её сейчас нет, потому что по ритмам, теме, взбрызгам музыки она созвучна времени.

—  В новогодних постановках часто можно увидеть тебя в роли Снегурочки. Как твои дочки воспринимают, что их мама Снегурочка?
—  Петрушевская, кажется в интервью, сказала, что дети воспринимают всё как данность. Вот и у моих так происходит. Когда пересматривают фотографии, восклицают: «Ой, мама, а ты Снегурочка!».

— Какие роли по тебе: где есть характерность, страдание или юмор?
— Мне нравится всё. В училище по большей части готовили на длинную дистанцию, на роли героинь. И поэтому мне хотелось проявляться иначе. Режиссёр Геннадий Гущин всегда позволял мне это делать в его спектаклях. Последняя наша работа «Поговорим о странностях любви» этому подтверждение. Спектакль подарок и простор для поиска характера.

«Поговорим о странностях любви» — премьера прошлого сезона.
Спектакль-сеанс групповой психотерапии в одном действии на камерной сцене. Анне хочется играть его чаще, потому что такие сеансы очень полезны для публики и артистов.

— Самая сакральная и дорогая сердцу роль?
— «Я — Жанна Орлеанская» Геннадия Шапошникова. Чувствовала в себе даже миссию какую-то, когда играла Жанну. Такое случается, когда многое совпадает внутри. «Женитьба» Рустема Фесака для меня — ценная работа. Сейчас я понимаю: то, что было у меня в голове, не сразу было видно на сцене в роли невесты Агафьи Тихоновны. Чуть позже я стала смелее в этой роли и до сих пор отсутствие этой постановки для меня большая утрата.

— Твои образы в тебе остаются, учат чему-то, нравятся?
— Они помогают выразить и пережить то, что от меня, как Анны, далеко. Например, старшая сестра Женя в спектакле «Валентин и Валентина» Андрея Любимова. Я понимаю, что у меня такого опыта нет и вряд ли будет, вряд ли я позволю себе думать об увлечении женатым мужчиной. Нет… Но мне в удовольствие попробовать сыграть эту ситуацию. В жизни невозможно, а на сцене можно. Такая лёгкость, ощущение бесхребетности, будто тряпочки болтающейся на ветру.

— Когда случилась любовь к музыке?
— Пою с детства. Всегда хотела петь в «Утренней звезде», играла на подушке дома, представляла, что это пианино. В садике влюбилась в пианино на музыкальных занятиях. Нас собирали в холодном актовом зале, и педагог нажимала на клавиши, и они проваливались под её пальцами, как суфле, как птичье молоко. Меня это так завораживало. Я поняла, что мне нужно научиться играть. В садике пела «Колыбельную медведицы». Меня всем показывали, говорили: «Как Аня поёт!», — а я в этом растворялась. Окончила музыкальную школу, учились вместе с Константином Артамоновым (художественный руководитель Театра Пилигримов — прим. ред.). Сейчас мы с ним сотрудничаем.

— «Жить на севере» — музыкальный моноспектакль с твоим участием. Премьера состоялась в сентябре. Расскажи о нём.
—  «Жить на севере» — это этническое погружение в суровую жизнь на севере, своеобразный год в тундре на основе сказок народов севера с песнями Наталии Нелюбовой и пластикой. Альбому Нелюбовой уже около 20 лет, в наших кругах, во время учёбы в театральном училище, она была популярна. Много лет мне хотелось что-то сделать с её песнями. Когда я училась в ГИТИСе, мне это виделось в качестве концертного вечера с историями про дикую Русь и русского человека. Корни всколыхнуть хотелось. Ведь наши корни не всегда прямые, разветвлённые, какая-то страшная истина в них, дичайшая абсолютно. В Театре Пилигримов поддержали мою идею, и нашёлся для неё материал. Анна Агапитова принесла сказки народов севера: «Кукушка», «Горячее сердце», нанайская сказка. Вдохновились, за несколько дней собрали спектакль, сделали песни под «минус». По факту у нас осенью было две репетиции с музыкантами, на третий день — сдача, а на четвёртый раз — премьера. Это было молниеносно и нестандартно в своём создании.

— В «Жить на севере» можно услышать горловое пение. Как ты ему училась?
— В ГИТИСе были разные музыкальные разделы, и один них — «Этническая музыка», мой самый любимый. Мне хотелось освоить горловое пение. Два года учёбы я занималась, буквально промучилась, болели связки, я плакала. Только к экзамену появились проблески горлового пения. Это очень сложно. Пришло осознание, что пока я сама не найду в себе этот звук, то его не будет. Вот сейчас постепенно получается. Мне страшно, что он может пропадать, пока всё ещё не могу выйти на плотный звук. На премьере я немного болела, и было хорошо по звучанию. Хочу развивать это и дальше.

В спектакле используется настоящий шаманский бубен, который появился в театре по воле судьбы. На театр вышла шаманская организация, которой нужно было письмо поддержки. После они спросили, чем могут помочь театру, и труппа попросила бубен для постановки. Под Ангарском Анне разрешили выбрать инструмент, а перед каждым спектаклем проводят обряд.

Расписание и другие события — в нашей «Афише».

«Три сестры» постоянно на пути

— Твой любимый писатель?
— Мне всегда нравился Гоголь. Смесь чудоковатости, глубины и даже некого пророчества. Нравятся «Старосветские помещики» — читаешь, и это просто наслаждение, сколько деталей, мелочей от автора.

— А к Антону Павловичу Чехову как ты относишься?
— Очень нежно к нему отношусь ещё с учёбы в театральном. Играли мы «Три сестры». Я была Машей. Как мы приживляли к себе эти образы! Привязанность к ним была болезненная. Они ещё долгие годы с нами были, как будто на всю жизнь зазернились в нас.

В творческой жизни Анны это уже четвёртая постановка «Трёх сестёр». Дважды играла Марию. Первый раз — в училище. Второй раз выпал на режиссёрской лаборатории, где Надежда Славная ставила пластический эскиз, а этюд с шинелью под музыку Арво Пярта под музыку Spiegel im Spiegel до сих пор дорог актрисе. В третий раз в ГИТИСе при распределении досталась роль Ольги. Сейчас предстоит четвёртая постановка.

— В драмтеатре идут репетиции спектакля «Три сестры» Андрея Шляпина, премьера состоится 21 ноября. Приоткрой тайну.
— Буду играть старшую сестру Ольгу. Сейчас акцент на том, что должна быть хорошая семейственность. Режиссёр адаптировал текст, так что действие стало поживее. Будут музыкальные оттенки. Я буду играть на фортепиано, Алексей Орлов (II), исполнитель роли Прозорова, — на скрипке.

— О чём ты мечтаешь?
— Я бы хотела встретить свою любовь и сидеть дома (смеётся). Так говорит мой персонаж Ольга в «Трёх сёстрах»: «Если бы я вышла замуж, то смогла бы сидеть дома». Хотя возможно, сидеть дома я бы не смогла.

Философствовали

— Расскажи о семье и родителях.
— Нас трое — два старших брата и я. Разница между нами по семь лет. Самый старший брат Павел был для меня, как маг. Когда он делал уроки, то я укладывалась к нему на плечо. Мне нравилось, когда Паша со мной гулял. Это была песня, праздник. Моя мама мечтала стать актрисой, но жизнь по-своему распределила. Она для меня обладатель множества профессий. От мамы у меня ощущение, что я многим могу заниматься в жизни и на сцене. Мне не страшно выйти бабулей Еленой Станиславовной в «Двенадцати стульях». Мама и дояркой была, и на чулочной фабрике работала. Потом стала работать на почте. Она была вынуждена приспосабливаться к разным профессиям. Потом стала военнообязанной. Папа всю жизнь за «баранкой». Верен был всю жизнь одной профессии. Всех мечтал посадить за руль.

— Есть ли хобби?
— Люблю мастерить что-то руками, нравится делать подделки с дочками в детский сад, даже выиграли всероссийский конкурс. Сделали поделку «Алиса в стране чудес». Она представляет из себя накреняющийся стол, с которого скатываются чашки и скатерть, за уголком которой прячется белая мышка, Шляпник что-то ищет. Чудно вышло. Потом ловцы снов плела. Как-то создали с актрисой Аленой Бочкаревой небольшое производство домашнего текстиля. Под Новый год мастерила дочке Алисе светящиеся костюмы оленей-девочек.

— Есть ли у тебя кумир?
— Я недавно задумалась, в кого я бы могла влюбиться. В человека, который влюблён в своё дело. Таким человеком является дирижёр Теодор Курентзис. Его творчество для меня маяк. Знакома с ним давно, но личная встреча произошла недавно. Теодор продолжает вдохновлять и сейчас.

— Было ли у тебя профессиональное выгорание?
— Да, было. Чтобы с ним справиться, я пошла учиться и развиваться дальше. У меня всегда было внутри «надо-надо». С пяти лет просилась у мамы в школу — отдали в шесть в первый класс. В 2019 году я поехала поступать сознательно на эстрадный факультет в ГИТИС — мне хотелось пробить стену драматического артиста и стать более универсальным. На эстраде иначе учат обращаться со своим голос, и музыка становится твоим компаньоном.

— Творческие планы?
— Будем сдавать монооперу «Музыкальные монологи», как бы громко это ни звучало. В её основу войдут записки Волконской. Мы с Мариной Шмотовой ищем сейчас сценическую форму. Берём отрывистые воспоминания: о Сибири, детские воспоминания, как она увидела Сергея в кандалах и другие. Пока это похоже на музыкальную гостиную, будем трансформировать. Играть будем в новом концертном зале имени Ивана Петрова Иркутской областной детской школы искусств. Придумали ход, что это будет воспоминание через окно. Окно тюремной камеры, кибитки, зала гостиной. Интересно анализировать её как личность, её поступок поехать за мужем, её жизнь в Иркутске. Премьера назначена на 21 декабря.

— Актёрство — дар или мука?
— Однозначно не мука. Я не знаю, как бы я прожила жизнь без своей профессии. Но то, что сейчас происходит на сцене, это скрашивает мою жизнь. На сцене проще, чем в жизни. По крайней мере ты знаешь, что делать.

Анна — пример человека, который любит своё дело и заставляет своей игрой влюбляться в неё. Хочется пожелать актрисе неугасаемой энергии, вдохновения и энтузиазма, а мы будем следить за её работами и восхищаться её многогранным талантом.

Читать также:

• «Предела работы над собой нет». Но есть волшебство (Инна Королёва)
• Воля, музыка и космос в жизни Алексея Орлова (II)
• Охлопковская семья — не миф, а реальность (Екатерина Финк)