Сын писателя, драматурга, сценариста Эмиля Брагинского, художник Виктор Брагинский побывал на премьере спектакля Иркутского областного музыкального театра имени Н. М. Загурского «Служебный роман». Мы поговорили с Виктором Эмильевичем о загадочном процессе рождения картин, о том, как Эльдар Рязанов и Эмиль Брагинский работали над пьесами и почему сегодня не появляются такие всенародно любимые фильмы.
Екатерина САНЖИЕВА
Мастерские небожителей
— Вы стали художником, наверное, и благодаря тому, что ваш отец любил живопись, собирал открытки, репродукции работ известных мастеров. Вспомните, как в вас зародилась любовь к рисованию?
— В детстве у нас был альбом с открытками, куда папа аккуратно вставлял репродукции — Шишкин, Репин, Левитан. Я любил их рассматривать. Мне всегда нравилось рисовать. Окончил художественную школу: прилежно переносил на бумагу фигуры, гипсовые головы, натюрморты. Делал много иллюстраций — немного детских, наивных — к произведениям Чехова, Тургенева, Толстова. Мы ходили с отцом в музеи, по мастерским художников, поэтому с детства представлял эту профессию. Потом я окончил художественный факультет института кинематографии, который готовил художников-постановщиков. Помимо специальных предметов, у нас была сильная базовая подготовка — рисунок, живопись, композиция.
— Вы упомянули, что бывали в мастерских художников. Получается, вы видели их творческую кухню? И это тоже сыграло роль в выборе профессии?
— Мастерские — это особый мир: холсты, подрамники, мольберты, запах красок, тюбики. Само пространство, где стоят холсты, от набросков до больших произведений, — своеобразная оратория. Всё это завораживало. Я бывал у разных художников и мог сравнивать: у одного одна атмосфера, более упорядоченная, педантичная, у другого — более богемная, творческий беспорядок. Мне хозяева мастерских казались немного небожителями, ведь друзья отца были серьёзными, глубокими художниками. Уровень их живописи был недосягаемым. Например, Алексей Михайлович Грицай (живописец, педагог, академик, народный художник СССР — Е.С.) или Юрий Пименов (живописец, график, сценограф, плакатист, педагог, академик, народный художник СССР — Е.С.). Все мастерские находились на Масловке — это городок художников на северо-западе Москвы. Там царила особая атмосфера содружества.
— В чем специфика работы художника-постановщика? Это какой-то особый взгляд?
— Особый взгляд нужен везде, потому что искусство — процесс индивидуальный. ВГИК готовит художников, которые разрабатывают изобразительный ряд ленты. Сюда входит всё: от раскадровки, цветовых решений до образов героев. Кроме того, художнику важно сделать эскизы основных сцен и декораций. Если это историческая картина — нужно хорошо знать историю. Во время натурных съёмок требуется умело замаскировать приметы современности, убрать виднеющуюся на заднем плане высотку. Если это фантастика — придумать мир и воссоздать его. Если классика, например, Островский, — художник должен продумать, где лучше снимать: в каком городе, на какой улице герой может прогуляться, у какого дома он может остановиться. Если чего-то не хватает — нужно достроить. Художник должен оснастить картину всем разнообразием декораций, чтобы режиссёр мог чувствовать себя свободно в этой среде.
— В современном кино роль художника-постановщика также значительна?
— Сегодня многое делается на компьютере. С одной стороны, это даёт возможность быстрого кинопроизводства. С другой, профессионалу сразу видно — сделано это компьютером или человеком. Недостаток компьютеров в том, что они бездуховны и у них нет творческой интуиции, они могут решать проблемы, даже создавать сценарии, но писать алогичные, парадоксальные истории им пока не под силу, иначе творческие люди оказались бы без работы. Так что художник-постановщик в киноиндустрии всё ещё необходим.
— Вы говорили, что как художник воспринимаете мир в динамике киноленты…
— Я имел в виду свой «Марокканский альбом». Там я, действительно, использовал подход чисто кинематографический. Написал серию кадров-картин, для того чтобы живописной лентой показать жизнь восточной страны. Преимущество художника перед оператором в том, что можно сделать что-то более выразительно, что-то сгладить, от чего-то отказаться. И все мои работы, в основном, городские пейзажи, были выстроены в киноленту.
— «Пейзаж — это самое прекрасное творение на Земле, а художник только проводник между природой и зрителем» — это ваши слова. Если художник проводник, то должен к чему-то подключаться. Как это происходит?
— Я и сам не понимаю. Может, это прозвучит высокопарно, но перед работой я медитирую, внутренне готовлюсь, погружаюсь, как будто начинаю что-то пропускать через себя, искать решение. Это должно войти в тебя, а потом выплеснуться. Это не просто интерес и восхищение перед чем-то, а накопление этого восхищения и анализ того, как всё это воплотить в образ. Мне важен момент внутренней сосредоточенности, размышления. Но и тут нет чёткой запрограммированности. Вот я увидел красоту, понял и всё сделаю гениально. Часто оказывается, что ты не в силах передать образ, которым восхитился. Начинается работа, начинается поиск. Нет одного спланированного метода. Ты идёшь вслед за произведением, получаешь какие-то подсказки. Мешаешь краски, стираешь, набрасываешь заново.
«Каждый второй начнёт угонять автомобили»
— Читала, что Эмиль Брагинский, когда писал пьесы, не просчитывал все сюжетные ходы заранее. И все их с Рязановым знаменитые творения рождались, можно сказать, спонтанно.
— Сначала они придумывали некую фабулу. Это мог быть смешной реальный случай, как «Ирония судьбы». Завязка истории «Вокзал для двоих» произошла с Таривердиевым. Или брали какую-то житейскую ситуацию. Так родился «Гараж» — у Рязанова тогда была реальная проблема со строительством гаража. Или парадоксальный сюжет из жизни, как история Юрия Деточкина — героя «Берегись автомобиля». Приёмочная комиссия, кстати, первоначально зарубила эту работу, сказав, что мысль непонятная, герой жулик и вор, после просмотра каждый второй советский гражданин начнёт угонять автомобили… Поэтому отец и Эльдар Рязанов решили написать повесть про благородного злодея Деточкина.
Или берётся анекдот: живёт мымра-сухарь, генерал в юбке, а потом любовь её преображает. Неслучайно герои работают в статистическом управлении, занимаются сухим, скучным делом. И вся сказочная коллизия разворачивается в этой совершенно будничной среде. Найден основной ход, а дальше он развивается, усложняется, превращаясь в драматургическую основу. Генерировали идеи отец с Эльдаром по ходу дела. Заводили друг друга на определённую волну, а затем история сама вела их дальше. Порой они не знали каким будет завершение тех или иных сцен, шли вслед за героями. Поэтому в любых работах Брагинского-Рязанова можно увидеть нить хорошего экспромта.
Фото: ИМТ им. Загурского
—Почему сейчас не пишут таких замечательных сценариев, какие ваш отец создавал в соавторстве с Эльдаром Рязановым?
— Во-первых, сегодня другое время, другие запросы, другой контент. Это проблема всего искусства. Такие пьесы, которые писал мой отец, сегодня не очень были бы востребованы. Во-вторых, в искусстве сегодня идёт спад. Или, может быть, это передышка перед очередным рывком. Сегодня утрачена связь с теми духовными ценностями, которые интересовали поколения 1950 – 1970 годов. Для этого времени был характерен такой «гоголевский», немного наивный, немного романтичный, взгляд на мир, взгляд простого человека с его обычными житейскими проблемами. Тогда изучался характер, психология, очень важны были диалоги.
— Вы считаете, что сейчас в этом нет потребности?
— Главный потребитель искусства — это молодёжь. А нынешнее молодое поколение немного отстранено, углублено в себя. Проблемы, вопросы, которые поднимались в старых фильмах — отношений мужчины и женщины, отцов и детей — не очень для молодёжи созвучны. Молодые люди воспринимают их с некоторым удивлением: неужели такое могло быть? Им неинтересны «лишние» эмоции, сентиментальные истории, они более практичны, более избирательны. Они из другого теста, из другой эпохи. Меняются базовые подходы и настроения в обществе, и это нормально. Возможно, когда-нибудь снова будут востребованы такие добрые, лирические истории.
Окружение может помочь, но может и убить
— Что человеку даёт его семья, окружение? Стали бы вы таким художником, если бы не ваши родители?
— Если в душе вы художник, поцелованы Богом, то всё равно станете мастером. Да, среда помогает, но она может и убить. Например, если это воспитание навязчивое, однобокое, деспотичное, когда ребёнок не хочет заниматься, а его заставляют. Иногда это приносит свои плоды. Самуил Фурер (советский скрипач, заслуженный артист РСФСР – Е.С.) рассказывал, как он закрывался в туалете от родителей, чтобы не заставляли заниматься на скрипке. Тем не менее, он стал великим музыкантом. Хотя часто бывает наоборот.
Фото: ИМТ им. Загурского
— Но вас никто не заставлял заниматься живописью?
— Нет, но отец не очень хотел, чтобы я становился чистым живописцем. Он хотел, чтобы я иллюстрировал книги, работал с ним вместе в квартире. Такое желание у него было — не отпустить. Вообще, это тонкие материи, и в каждом случае всё происходит по индивидуальному сценарию. Но я знаю точно: если человек что-то очень хочет, то он это получит.
— Вы посмотрели на сцене музыкального театра спектакль «Служебный роман». Вам понравилось?
— И «Ирония судьбы», и «Служебный роман» — драматургические произведения. Как шутили отец и Рязанов, «Ирония судьбы» была написана, чтобы заработать деньги. Это анекдот, конечно. Пьесу создали по законам минимализма, её можно ставить с одной декорацией. В театре всегда есть «бабушки» на роли матерей героев и актёры лет тридцати пяти, играющие Надю и Женю. В «Служебном романе» немного по-другому. Пьеса жёстко привязана к канонам театральной классики — с развитием, кодой и т.д. Что касается музыки, Эльдар Рязанов обладал тонкой интуицией и музыкальным вкусом. У него было чутьё на композиторов, произведения которых могли слиться со стилистикой фильма. Почему Эльдар позвал писать музыку для «Иронии судьбы» именно Таривердиева? Это было стопроцентное попадание. Если бы композитором был, скажем, Андрей Петров, у картины была бы другая интонация. А создателям иркутского спектакля, который мне очень понравился, удалось гармонично соединить музыку, действо и актёрскую игру.
Расписание и другие события — в нашей «Афише».
СПРАВКА
Виктор Брагинский — заслуженный художник России, член-корреспондент РАХ, президент Международной ассоциации пастелистов, член-корреспондент Международной академии культуры и искусства, профессор кафедры рисунка и живописи художественного факультета ВГИК.
В 1977 году окончил художественный факультет ВГИКа, работал в книжных издательствах в качестве художника книги. После учёбы в вузе совершенствует своё мастерство под руководством академика Алексея Грицая. С 1978 года участвует в выставках: московских, российских, всесоюзных. Автор серий пастелей «Марокканский альбом», «Безмолвие Русского Севера», «Старинные усадьбы», цикла иллюстраций к «Запискам охотника» Тургенева. Председатель объединения художников-пастелистов при Московском союзе художников, член правления отделения книжной графики АХГИ МСХ.
Читать также:
- «Служебный роман»: смеяться до слёз над знакомыми персонажами и грустить вместе с ними
- В Иркутском музыкальном театре ставят спектакль «Служебный роман»