Чувство, придающее жизни смысл

Сегодня День всех влюбленных. Для нас эта дата — повод, чтобы поговорить с известными людьми Иркутска об их историях любви. Конечно, любовь бывает разная: счастливая, несчастная, одна на всю жизнь или вспыхивающая, как звезда, и гаснущая через какое-то время. Но, как сказал Марк Шагал: «В нашей жизни есть одна-единственная краска, как и на палитре художника, придающая смысл жизни и искусству, это краска любви».

Екатерина САНЖИЕВА

Да здравствует любовь!

Сергей Ступин, директор Иркутского областного краеведческого музея им. Н. Н. Муравьева-Амурского:

— В детском садике, школе, в институте — с самого детства нас сопровождает чувство влюбленности. Разумеется, у каждого из нас случается в эти периоды всякое: смешные, нелепые, драматические истории. Позже человек взрослеет и приходит к более серьезным, зрелым чувствам и отношениям. Тут тоже все начинается с влюбленности, очарованности. Человек переживает некий эмоциональный «взрыв». Кипят страсти, чувства обострены. Случаются обиды, ревность, недопонимание. В эти моменты пишутся лирические песни, стихи. И важно выйти из этого состояния с минимальными потерями. Чтобы потом, во взрослой жизни, сохранить теплые юношеские воспоминания о своем первом серьезном чувстве.

Мне повезло. Мы с женой Татьяной уже более тридцати лет вместе. Нас познакомил, связал и породнил Ленинград. Белые ночи, пение соловьев, ночные прогулки, откровенные разговоры… Именно в Питере мы венчались. И на юбилей свадьбы мы поехали в Петербург, где побродили по нашим любимым местам. Так что да здравствует любовь! И да здравствует семья!

Помидоры Амура

Яна Лисицина, художник, историк искусства, кандидат исторических наук:

— Когда 37 лет назад я увидела своего будущего мужа, то сразу ловко определила: болгарин. В болгарах я тогда разбиралась не очень, но твердо знала — они брюнеты. Василий был брюнет со светлыми глазами. Определенно, болгарин. Так же я знала, что болгары любят острое. Это было сакральное знание ниоткуда и первый постулат искусства обольщения. Второй заключался в том, что это острое нужно как-то в избранника запихнуть, и дело в шляпе. Потому что к сердцу мужчины необходимо идти пунктиром через желудок. Хотя это вранье, конечно. Я заметила, что чем меньше кормишь человека, тем больше он о тебе думает. Но тогда, во времена СССР, я читала журнал «Работница» и верила печатному кулинарному слову.

Взяла помидоры, разделила их пополам, положила попками на сковороду и насыпала на срез много перца. Сверху накрошила чесноку. Потом еще перчику добавила. И поставила это скворчащее великолепие перед возлюбленным.

— Ешь! — приказала я, приняв кинематографическую эффектную позу под названием «баба с жалостью наблюдает, как солдатик насыщается». Возлюбленный проглотил кусок моего кулинарного шедевра, и на его глаза навернулись слезы. «Наверное, никогда парень так вкусно не ел», — сочувственно подумала я.

После третьего куска он на мне женился.

А когда отгремели свадебные торжества, муж признался: «Ненавижу острое! Я тогда от твоих помидоров чуть не умер». Думаю, если бы он все-таки тогда сбежал, ему было бы потом значительно легче. Потому что он еще не знал, как я умею готовить рис.

Хлопок, предложение, ЗАГС

Станислав Чернышев, солист Иркутского музыкального театра имени Н. М. Загурского:

— Все мы родом из детства. Думаю, каждый сможет вспомнить «дергания за косички» и другие подобные школьные заигрывания. Но позже, как мне казалось, я повзрослел и пришел работать в театр. И вот однажды пришел на репетицию и увидел там свою будущую супругу (сразу вот так ее про себя определил). Я мгновенно сообразил, что должен как-то дать всем понять, что эта черноокая красавица будет моей.

В лучших традициях средней школы я скрутил страницы с текстом своей роли и вышел с этим увесистым свитком на сцену. Причем в том эпизоде, где моего персонажа быть не должно. И на глазах у изумленных коллег шлепнул Аню (Анна Захаренкова — солистка музыкального театра — Е. С.) этой «дубинкой» по голове. Пока Анюта пребывала в шоке от происходящего, я грозным взглядом обвел всех мужчин-артистов, давая им понять, что эта девушка моя, у нас с ней отношения и никто другой не имеет права оказывать ей знаки внимания. Через месяц я сделал Ане предложение.

И вот уже почти десять лет мы вместе. Сейчас у нас двое замечательных сыновей, Богдан и Кирилл, а текст той судьбоносной роли я до сих пор храню в рабочем столе.

Любовь — картошка

Анна Стародубцева, прозаик, драматург:

— Есть такая пословица: «Любовь не картошка, не выбросишь в окошко». На моей же памяти картошка имела к проявлению чувств самое непосредственное отношение. Картошка плюс мой остроумный старший брат.

Училась я в девятом классе, и мальчик из параллельного класса решил объясниться мне в любви не очно (смелости не хватало), а с помощью эпистолярного жанра. Взяв для храбрости с собой друга, мальчик явился под дверь моей квартиры, чтобы просунуть в дверь открытку с заветными словами.
В это время в квартире между мной и братом бушевало сражение: мы яростно спорили, кому из нас следует выполнить распоряжение родителей сходить в магазин за картошкой. Я утверждала, что это мужская обязанность, картошка тяжелая, а я — нежный хрупкий цветок. Брат парировал, что не такой уж и нежный, не такой уж и хрупкий, зато здоровый, а у него ОРВИ и температура — о ужас — тридцать семь и пять, и на улице мороз. Сражение зашло в тупик, я упрямо забаррикадировалась в своей комнате и включила музыку.

Брат же услышал за порогом квартиры какую-то возню и голоса, резко распахнул дверь и обнаружил перепугавшихся от разоблачения «Ромео» и «Меркуцио», пытавшихся пристроить открытку.

— Так, — хладнокровно оценил обстановку мой брат, забрал у романтиков открытку, прочел признание и вынес вердикт, — не годится. Слишком банально. Пооригинальнее надо быть. А ну-ка дуйте в магазин за картошкой. И вот тут, на лестничной площадке, свои нежности и выкладывайте.

В итоге ждало меня дивное зрелище: кривовато выложенное из картофелин «Аня я тебя л». Видимо, на все слово «люблю» картофелин не хватило.

Брат был доволен. А из признания вечером приготовили пюре.

На подъемном кране с цветами

Актер Иркутского академического драматического театра имени Н.П. Охлопкова Николай Стрельченко:

— Как-то в порыве любви я пригнал к дому любимой девушки подъемный кран, чтобы подняться к ней на третий этаж с цветами. Это было зимой. До этого лазил к ней на балкон по разным поводам: в качестве сюрприза или извинения. На этот раз придумал более креативный способ — подняться к ней в люльке крана. Нашел подъемный кран, позвонил машинисту, договорился. Страшно не было, высоты я не боюсь. Девушка удивилась, приняла цветы. Но в конечном счете завоевать ее сердце мне не удалось. Я романтик, но у меня всегда все было сложно с любовью.

Свадьба в День всех влюбленных

Диана Салацкая, искусствовед, руководитель арт-галереи «Диас»:

— Мы с мужем познакомились по работе. Я была в разводе, он за мной ухаживал два года. К тому времени Роберт (по национальности он поляк — Е. С.) уже несколько лет жил в Иркутске. А однажды приехал ко мне 1 января поздравить с Новым годом и остался. Мы прожили пять лет в гражданском браке, у нас родился сын. И вот на один из дней рождений мужа у меня появилась необычная идея. Я пригласила его в ресторан. Правда, этот ресторан был в Праге, а мы — в Иркутске.

Накануне вечером я попросила Роберта приготовить документы, а утром мы улетели. Сказать, что он был удивлен — ничего не сказать. После романтического ужина Роберт признался мне в любви и попросил моей руки. По возвращении в Иркутск мы подали заявление в ЗАГС. Расписались мы 14 февраля, в День всех влюбленных. Сейчас нашему союзу уже почти 30 лет.

Признание в прямом эфире

Екатерина Санжиева, журналист, блогер:

— Муж ухаживал за мной очень креативно. Однажды, когда я улетела в Москву, он взял черную краску, лучшего друга (кандидата исторических наук) и отправился на набережную писать мне признание в любви. Алексей хотел, чтобы я увидела надпись из самолета. И вот под покровом ночи, изведя три литра краски, друзья вывели на парапете мое имя и гигантское сердце. Но пошел дождь и буквы слились с серым бетоном.

Алексей вновь купил краску, на этот раз белую, прихватил с собой еще одного лучшего друга (на этот раз кандидата химических наук) и пошел переписывать признание. Во мраке ночи они пересекли железнодорожные пути, подверглись нападению бродячих собак и наряда милиции, чудом избежав ареста за мелкое хулиганство. Белоснежная надпись потом долго украшала левый берег Ангары.
А накануне Дня всех влюбленных Леша провернул операцию по захвату одной из иркутских телекомпаний и в прямом эфире признался мне в любви.

О несостоявшейся любви и мужской дружбе

Евгений Хохряков, детский писатель:

— Дело было в третьем классе. У нас появилась новая девочка со светлым именем Галя. Естественно, что мы с моим другом Раисом тут же начали ей оказывать всяческие знаки внимания: то портфелем по спине стукнем, то мел на стул накрошим, да мало ли таких знаков, чтобы девочка на тебя обратила внимание?
Но Галя была непробиваемой! Ноль внимания. Тогда я решился на крайнюю меру и написал записку: «Галя! Давай с тобой дружить!». Почтальоном назначил Раиса. Но тот наотрез отказался передать послание.

Мы круто поссорились. Мне удалось-таки подложить записку на переменке в тетрадь новенькой. И вот, после уроков, я стал ждать её у крыльца, чтобы притащить её портфель до дому. Тут Раис выходит на крыльцо. И тоже стал кого-то ждать, не глядя на меня. Потом толпа схлынула и появилась Галка.

Я стою как столб, не решаюсь при Раисе подкатить к подруге. Раис тоже бурундуком прикинулся. А Галя пару шагов сделала, обернулась и говорит:

— Ух ты! Кого я вижу! Эй, женихи! Дружить-то кто-нибудь собирается? А то у меня портфель тяжеленный, а носить некому.

И помахала портфелем так, что мне тут же захотелось им ей по спине заехать! И, между прочим, я сразу почему-то понял, что Раис тоже влюбился в Галку, и тоже написал ей записку. Поэтому и не захотел передавать ей моё письмо.

Я посмотрел на товарища. Потом он на меня. И мы всё поняли без слов.

В общем, не сговариваясь, мы спустились с крыльца, аккуратно обошли нашу несостоявшуюся любовь и пошли домой. Словно и не было никакой Гали. Словно и не писали мы ей дурацкие записки. Больно надо!