Его часто называют «сибирским Сент-Экзюпери». Это звучит медийно, но в корне неверно по сути. Ведь каково объяснение такого наименования? Потому что писатель и лётчик. Такой подход не раскрывает глубины автора. Ведь обесцениваются сюжетная и стилистическая самобытность писателя, духовные маяки его сочинений. Валерий Николаевич Хайрюзов — человек, убедительно и громко сказавший своё слово. И характеризуют его дела и книги. А совсем не типовые медийные ярлыки.
Иван КОЛОКОЛЬНИКОВ
16 сентября 2024 года наш земляк, маститый писатель, пилот 1-го класса, почетный гражданин города Иркутска Валерий Хайрюзов отмечает свое 80-летие. Но при встрече с ним этого возраста не почувствуешь. Перед нами инициативный, искренне заинтересованный всем окружающим человек. Приехав на Дни русской духовности и культуры «Сияние России», он практически не расставался с камерой. Дело в том, что в последние годы Валерий Николаевич увлёкся созданием фильмов. Тем, что человек самостоятельно что-либо снимает, сегодня никого не удивишь. Среди окружающих едва ли не каждый второй слегка блогер. Но то, что делает Валерий Николаевич, — продукция отнюдь не типовая. Большинство снимающих желает засветиться или заработать, а в идеале жаждет и того, и другого. Валерий Хайрюзов хочет поделиться думами, поговорить о принципах. Вообще и в творчестве, и в жизни он всегда оставался человеком, никогда не изменявшим долгу и совести даже в самых сложных ситуациях. И тот, кто по-настоящему знаком с перипетиями судьбы героя публикации, не станет спорить: так смогут немногие из нас.
Славный юбилей — повод перелистать страницы биографии писателя, базируясь на нашей недавней беседе. Начали мы её с разговора о первой профессии Валерия Николаевича. Ведь именно карьера лётчика во многом определила характер его личности, писательскую самобытность. Довольно символично, что в лётное училище Хайрюзов попал в 1961 году, в связи с чем их курс именовали «гагаринским набором». Вот почему нет ничего странного, что много лет спустя из-под его пера наряду с повестями, рассказами и пьесами выйдет и масштабное исследование жизни Юрия Алексеевича Гагарина. Но вернёмся в далёкие шестидесятые. Тогда Валерий Хайрюзов, успешно строивший лётную карьеру, пожалуй, очень бы удивился, предскажи ему кто-нибудь славу знаменитого писателя.
В литературный мир он шагнул через сотрудничество с газетой. Вот что Валерий Николаевич вспомнил об этом в ходе нашей недавней беседы:
Написал я о своём бортмеханике дяде Коле Меделяне, который был участником Великой Отечественной войны, как он считает на плоскогубцах путевую скорость. Очень хозяйственный был, добрый человек. Я принес ту статью в «Восточно-Сибирскую правду». Меня встретил Володя Ивашковский, замечательный журналист. И он взял материал. А было от руки написано. Так там была Оля Страхова, симпатичная хорошая журналистка. И она быстро на машинке набрала. На другой день эта статья появилась в номере. Ивашковский же потом сказал мне: «Какие-то материалы если будут, приноси»
И далее литературная деятельность пошла по нарастающей. Рамки небольшого газетного очерка оказались тесны. Так стали появляться художественные произведения, одобрительно воспринятые представителями местного литературного сообщества, хотя ещё далеко не всеми. Желание получить профильное образование привело Валерия Хайрюзова в Иркутский государственный университет на отделение журналистики. Не отрываясь от лётной работы, он учился заочно. На сторонний взгляд, в университет Валерий Николаевич поступил более для диплома. Ведь писательское дарование было уже налицо. Да и человеком он был сложившимся: университетскую «заочку» окончил в 1981 году уже в возрасте 36 лет. Но при этом Хайрюзов совсем не считает своё пребывание в университете формальностью и отзывается о вузе с большой теплотой. Он рассказывает:
Это было хорошее время, когда мы общались с ребятами, приехавшими на учёбу из Новосибирска, Красноярска, Читы, Улан-Удэ, с Алтая. Тогда на заочке учились люди, которые старше меня намного были! Там редакторы газет были, особенно районных газет. Ещё один писатель учился — Олег Пащенко из Красноярского края. В 1991 году в Красноярске газету создал. И он настоящий газетчик. Вот такой друг! И преподаватели были замечательные. Вспоминается Леонид Леонтьевич Ермолинский, колоритный, с бородой. Он так входил в аудиторию, что мы его звали «призраком замка Моррисвилль». Вспоминаются Павел Викторович Забелин, Леонид Степанович Любимов, Виталий Иннокентьевич Зоркин, Игорь Константинович Петров — мэтры отделения журналистики
Время, о котором идёт речь, памятно Валерию Николаевичу не только университетскими впечатлениями. Появилась повесть «Опекун». С ней в 1979 году он попал в Москву на конференцию молодых литераторов, где знаменитейший писатель Василь Быков дал высочайшую оценку его творчеству. Приведём фрагмент тогдашнего быковского отзыва:
Валерий Хайрюзов нашёл себя в литературе не только благодаря недюжинному таланту, но и редкому сердечному вниманию к простым людям, на первый взгляд заурядным житейским ситуациям. Проза молодого писателя незатейлива по языку и построению, в ней угадывается стремление к ясности изображения, к предельно точному выражению чувств и переживаний героев… Литературная манера прозаика, неторопливая и обстоятельная, вызывает заслуженное уважение
Надо сказать, что повесть «Опекун» и сегодня нисколько не потеряла актуальности, поскольку рассказывает о вечных человеческих ценностях, трогает душу живостью чувств главного героя. Последнее обстоятельство не случайно. Валерий Николаевич отмечает:
У самого рано родители ушли. И мне пришлось быть опекуном брата и сестры. Ей было семь лет, брату — тринадцать. А я сам молодой: двадцать один — двадцать два года
Так непростые и даже трагичные эпизоды в судьбе писателя помогали глубже осмыслить ту или иную тему, вывести по-настоящему жизненный образ. И потом так было не раз.
Сегодня в некоторых публикациях можно прочесть, что уже в начале восьмидесятых к молодому автору пришло широкое признание. Сам же Валерий Николаевич на этот счёт замечает, что ничего в жизни не приходит сразу. И ни о каком всеобщем признании в начале восьмидесятых говорить ещё не приходилось. Так неоспоримый успех всегда чередовался с весьма огорчительными эпизодами. Думается, рассказ Хайрюзова об этом времени очень полезно будет осмыслить всем молодым людям, стремящимся к славе. А повествует он следующее:
Меня долго не печатали в издательстве нашем. В Москве печатают, а здесь нет! Прихожу к ним, а мне говорят, что слабо. А потом в издательстве сменилось начальство: приехали из Читы Слава Филиппов и Юрий Иванович Бурыкин. С ними сложился контакт, напечатали книжку. Я зашел в книжный магазин на Карла Маркса: все полки уставлены экземплярами моей книжки. Тут же выбежал. Я просто испугался — ну не готов был я к этому! Или вот еще один эпизод. Стал лауреатом премии Ленинского комсомола. В городе никак не отметили это событие. Более того, даже написали письмо, почему это без нас приняли такое решение. Там среди лауреатов был Георгий Мокеевич Марков, а ведь это секретарь Союза писателей Советского Союза. А я лётчик. Как писатель ещё не признанный в Иркутске. Так что, конечно, и трудности приходилось преодолевать, и признания мгновенного не было
Между тем Валерий Хайрюзов продолжал летать. А на земле из-под его пера выходили одна за другой новые повести. Большой успех имел «Приют для списанных пилотов». Повесть эта — подлинный барометр человечности. Перед нами галерея образов различных по характеру героев: удары судьбы они переживают каждый по-своему, и отнюдь не всем дано умение пройти даже через небольшие испытания с достоинством. В центре внимания — фигура летчика Бакшеева, списанного из авиации уже в сорокалетнем возрасте. Его коллизии читатель видит и переживает поистине как свои собственные.
Вот что рассказывает Валерий Николаевич о появлении одного из наиболее заметных своих произведений:
Я тогда командиром летал, Валера Ерохин у меня — вторым пилотом. И вот ПДСП у нас там есть. Это производственно-диспетчерская служба планирования. Как-то Ерохин говорит, мол, надо зайти в «приют». Я спрашиваю, в какой ещё приют. Он мне: «Да в приют для списанных пилотов». То есть по-своему расшифровал. И у меня сразу щёлкнуло: «Название-то какое!». И касательно жизненных мотивов. Не скрою, многие черты характера главного героя мои, но здесь же и черты тех людей, что меня учили уму-разуму. И Ершов, второй пилот, это тоже я. А повесть была напечатана в «Новом мире». Летчики, конечно, все прочитали. По всему Союзу. Масса телеграмм и писем пришла
Один из самых впечатляющих эпизодов в «Приюте для списанных пилотов» — авария самолета, врезавшегося в голец «Окунь». Трагедия здесь — проверка не только физической, но и моральной стойкости: один герой не выдерживает психически, другой — не проходит проверки на честность. Под впечатлением от этой повести не мог не спросить Валерия Николаевича, бывали ли в его лётной практике такие аварии, которые могли стоить жизни. Он ответил, что нештатных ситуаций было, конечно, множество, но вспомнил два эпизода, когда пришлось в полном смысле слова оказаться у последней черты.
Вот что рассказал мой собеседник:
Один раз в Киеве нас заставили облетать самолёт. Испытатели за облёт получали большие деньги — 5000 рублей. А мы — бесплатно всё делали. Поднялись, всё облетали, запросили снижение. Выпускаем шасси. Два зелёных огонька горят, а впереди, где носовая установка, там красный — не сработало. Это значит, что аварийная посадка. Может самолёт загореться, может нам ноги оторвать. Можно посадить и держать-держать самолёт, балансировать. А всё равно самолёт в итоге на нос упадёт. Так мы сливной трубой дотянулись куда надо и поправили сбой. В итоге сели. Потом при проверке вскрыли панель электрическую и поняли, что всё лишь из-за одного незакрученного винта! Это завод создал предпосылку для происшествия. Потом была аварийная посадка в Кемерово. А 60 человек пассажиров. Два часа ночи. И второй пилот говорит: «Командир, я тебе не помощник». Поднял руку и отвернулся. Видимость нулевая. Ветер и снегопад мощнейшие, сносят вправо. Я увидел, что мы правее ушли только по красным фонарям, обрамляющим полосу. Понимаю, что этот заход — последний в моей жизни. А пассажиры спят. Но то, что должен был делать второй пилот, взял на себя бортмеханик. Идём на снижение, просчитываем курс по глиссаде. 20 метров высота, 15 метров… И вдруг: то все было белым, а тут что-то чёрное, как полынья. Сразу мгновенно понял: полоса. Только подумал, она выпрыгнула навстречу. И покатились по полосе. В конце пробега двигатели встали — керосин закончился
Но не только лётные коллизии рождали ту жизненность и даже пронзительность, которые отличали сочинения Валерия Хайрюзова. Здесь нельзя не коснуться одного из важнейших эпизодов его биографии. Дело в том, что в 1991 году Валерий Николаевич, уже признанный на уровне страны литератор, был избран депутатом Верховного Совета Российской Федерации. Когда же в 1993 году отношения правительства и президента Бориса Ельцина обострились до предела, он не отступил с дороги и был в числе тех, кто вошёл в историю под наименованием «защитников Белого дома». Тогда декларируемый Ельциным «плюрализм мнений» получил наглядное подтверждение. Валерий Николаевич говорит нехотя и предельно лаконично:
Болванками били. Мы думали, крыша рухнет
После этого те депутаты, которые до последнего не сворачивали с выбранного пути, были объявлены государственными преступниками, лишены всяческих льгот. Мой собеседник признаётся, что не это было самым тяжёлым, а, например, то, что его сын подвергся самой настоящей травле в Иркутском университете, и хуже всего было участие в ней отдельных преподавателей. Да, в девяностые сталинские тезисы уже точно не действовали, и дети за отцов отвечали. Но, как и ранее, даже самые тяжёлые дни дали пищу для размышлений, в результате чего родилась повесть «Плачь, милая, плачь».
Тем не менее время шло. Жизнь отчасти налаживалась. А с вечным творческим горением Валерия Хайрюзова новых работ не могло не появляться. Так он небезуспешно опробовал себя в роли исследователя, автора книг «Звезда и крест генерала Рохлина» и «Юрий Гагарин. Колумб Вселенной». А еще с начала двухтысячных Хайрюзов пробует себя как сценарист и автор фильмов. Так, на основе книги о Рохлине он создал сценарий художественного фильма «Русская Голгофа». Позднее он подготовил сценарий для цикла фильмов «Иркутские мальчишки». А в 2016 году наши земляки познакомились и с Хайрюзовым-драматургом, когда Иркутский областной театр юного зрителя поставил его пьесу «Иннокентий», посвященную нашему легендарному земляку Святителю Иннокентию (Вениаминову). Не станем перечислять многочисленных премий, которыми были отмечены за последние два десятилетия творческие работы Хайрюзова. Но премий этих достаточно много.
Хайрюзов всегда что-то пробует. Так, во время нашей беседы он поистине ошарашил: показал на своём телефоне снимки живописных полотен, выполненных мастерски. И оказалось, что это картины его авторства. При этом, рассказывая о себе, Валерий Николаевич в отличие от большинства собратьев по цеху не выпячивает вперёд своих заслуг, не старается занять больше времени своими речами. Его повествования естественны и доходят до души. Таков и хайрюзовский фильм «Послевоенное танго», привезённый им в этом году на «Сияние России» и показанный на ряде площадок Иркутска.
Без преувеличения можно сказать, что Валерий Николаевич — тот редкий человек, встречаясь с которым вдруг начинаешь чувствовать жажду самосовершенствования, нравственного роста. Ведь так мало сейчас можно выискать людей, живущих не для денег или славы, а по законам чести и достоинства. Валерий Хайрюзов — несомненно, из этой редкой породы.
