В Иркутске состоялся проект Музейные маршруты России. В рамках проекта были подписаны соглашения о сотрудничестве музеев, проведены узкопрофильные мероприятия. Ярким событием стали открытые лекции, которые были интересны не только музейным специалистам, но и всем, кто интересуется современным миром культуры и искусства.
Редакция портала Культура 38 посетила лекцию директора Государственного объединенного музея-заповедника истории Дальнего Востока имени В. К. Арсеньева Виктора Шалая. Формат выступления, по словам самого автора, был ближе к моноспектаклю, чем к лекции, в её традиционном понимании. Мы отобрали для вас 5 самых ярких тезисов встречи, которые способны перевернуть всё представление о роли краеведческих музеев в жизни страны.
Надежда ПАРНИЩЕВА
Источник: официальный сайт музея
Краеведческому музею никто не подарит Тициана
В художественных музеях, даже вдали от столицы, можно найти настоящие шедевры мирового искусства. Так, например, в Дальневосточном художественном музее Хабаровска хранится «Ревекка у колодца» великого Тициана. Наш Иркутский художественный музей богат полотнами И. К. Айвазовского, И. Е. Репина, И. И. Шишкина. По словам Виктора Алексеевича, краеведческому музею, в отличие от художественного, никогда не подарят Тициана. Более того, город Владивосток не так богат на известные имена, которые могли бы составить сильные точки притяжения в музее. Что делать музею в таком случае?
— Я руковожу музеем, который не отвечает за искусствоведение. Он отвечает за историю и тут начинается вольное плавание. Что такое история, что это значит и что там вообще собирать? И почему вам в Восточной сибири было бы это интересно? Мы там сами очень сильно теряемся, потому что с Тицианом проще. Есть Тициан — ты приходишь, смотришь тебе хорошо. Ну или нехорошо, да?
А вот что делать историческому музею? Музей, который в лучшем смысле — краеведческий. Вы понимаете, что звучит довольно убого — это 2500 музеев в стране. Краеведческий. Вот что нам делать, нам комплексовать от того, что у нас нет Тициана и Брейгеля Старшего или идти каким-то своим путём? И там открывается огромное количество вопросов: что есть коллекция в таком случае, что есть экспонат?
Приморский краеведческий музей выбрал идти своим путём. И, как говорят во Владивостоке, музей «до Шалая» и «после Шалая» — это две большие разницы. В 2019 году Приморский музей получил федеральный статус и стал называться Государственным объединенным музеем-заповедником истории Дальнего Востока имени В. К. Арсеньева
Каждый человек имеет значение
Виктор Алексеевич рассказал, как, оказавшись у руля музея, он решил повернуться лицом к жителям города и области. Что же ещё можно считать историей края, если не воспоминания обычных людей, живущих в этом регионе?
— Я оказался там [на должности руководителя музея — прим. ред.] и подумал: ну может быть, если у нас нет Ренуара, Матисса и так далее, может быть и мы для чего-то нужны? Может быть, мы нужны для того, чтобы объяснить людям, пережившим довольно сложное время, что так было надо. И ваше мнение, ваша память, ваши слова, ваши мечты, ваши страхи имеют значение, потому что они составляют метафизическое тело нашей реальности.
Он обратился к музейщикам: «Не уходи! Тебе не подарят Тициана, но тебе подарят себя. Вот дальше возникает прекрасный вопрос: насколько вообще тебе интересен этот человек, живущий в это время или доживающий? <…> В нашей стратегии написано о том, что каждый человек имеет значение. Может быть, поэтому мы из музея с нулевой посещаемостью стали музеем стопроцентной посещаемости»
В 2015 году Приморский государственный объединенный музей им. В. К. Арсеньева, по версии газеты The Art Newspaper Russia, стал самым посещаемым региональным музеем России. Здесь в 2015 году побывали свыше 421 тысяч человек, сообщает РИА PrimaMedia со ссылкой на результаты ежегодного рейтинга.
Мы предлагаем человеку оказаться в мире, в котором его любят
Если говорить языком маркетинга, то у каждого учреждения культуры есть не только стратегия, но и свой продукт, который покупает посетитель. Принято считать, что продукт музея — это выставки, постоянные экспозиции, экскурсии, а также продукция и полиграфия, которую можно купить при музее. Виктор Шалай сделал главным продуктом музея — эмоции.
— Нет ни одного музеолога или музейного эксперта, который бы описал это языком вам понятным. Но, поверьте мне, это единственная концепция, на которой живёт наш музей. Мы постоянно возвращаем человека в мире где его любят — это единственный наш продукт, если мы говорим языком продукта, хотя звучит отвратительно. Вы так делаете? У вас есть ощущение, что вы приходите на работу для этого? У вас есть личная потребность, чтобы человек, приходящий к вам, ушёл с ощущением, что его любят?
Сегодня музей им. В. К. Арсеньева стал модным местом среди горожан. Здесь проводится множество мероприятий, интересных широкому кругу граждан — это познавательные и развлекательные программы для детей и взрослых, киновстречи, лекции, круглые столы, на которых обсуждаются самые разные темы. Под крылом музея проводятся пешие и автобусные экскурсии по городу, где гиды рассказывают о том, как Владивосток строился и рос, какие люди жили с ним вместе.
Музею интересно говорить со всеми
Очень много было сказано об истории страны, которую ещё помнят многие из нас. О том, как расцвет 80-х годов сменился упадком 90-х. Владивосток был процветающим портовым городом, но превратился в криминальный — такими стали условия жизни простых людей, оставшихся без работы и средств к существованию. Виктор Алексеевич рассказал и свою историю детства, юности, молодости, которая и привела его к современной концепции музея. Из воспоминаний каждого человека и складывается общая история края — это ли не вектор для работы краеведческого музея?
— Мне кажется, это было время, измучившее нашу страну до ощущения, что мы вообще не имеем права жить. <…> Я не хочу рассказывать про космонавтов. Я не хочу рассказывать про генералов. Я не хочу рассказывать про победы. Я ничего этого не хочу. Мне все это лично, как директору постыло. Я хочу говорить с этими людьми, потому что чем больше они выговорятся, тем больше они проживут. Чем больше они проживут, тем лучше будет этому государству.
Виктор Алексеевич поделился историями людей, которые пережили это время и оказались в категории «ненужных». Бывшие моряки, которые ходили в дальнее плавание, а в 90-е доживали свой век на проходной угасающего предприятия. Не самый вдохновляющий образ для героев выставок и экспозиций музея.
— Он просто никому не нужен, он бывший человек. Но когда я попытался перевести этих людей с категории бывших в нынешних, мне открылась бесконечная безразмерная даль, которую я решительным порядком положил в концепцию деятельности музея. Музей просто сделал так, что город проснулся с мыслью, что музею интересно говорить со всеми. И вы не представляете, какое количество людей пошло к нам.
Источник: пресс-служба министерства культуры Иркутской области
Музей — это возможность обрести бессмертие
Говорят, что великие люди обретают бессмертие в своих трудах. Мы вспоминаем имена писателей, ученых, художников, архитекторов, когда соприкасаемся с их творениями. Есть ли шанс на бессмертие у обычного человека? Виктор Шалай уверен, что есть.
— В светском государстве единственное ваше право и возможность обрести бессмертие — это музей.
Безусловно, речь идет о находках и экспонатах, которые люди приносят в музей. В интернете разворачиваются целые дискуссии на тему — как добиться того, чтобы ваша реликвия оказалась в музейной витрине? Не в каждом учреждении с радостью отнесутся к тому, что приносят с улицы. Музейные хранилища зачастую переполнены, а количество выставочных залов и витрин ограничено. Прежде чем предмет попадёт на витрину, он должен пройти ряд бюрократических процедур, исследовательских экспертиз. Более того, его нужно умело вписать в действующие экспозиции или постоянно придумывать новые.
Виктор Алексеевич взял со стола листок бумаги и, небрежно скомкав, протянул зрителям: «Они вот так вот тебе протягивают и говорят: «Ну, я не знаю, но я вот подумал, а вдруг..». Ты берёшь, и вот в этот момент человек обретает бессмертие. Понимаете? Не потому, что есть закон о музейном фонде Российской Федерации. Ну, поэтому тоже, да, но в метафизическом смысле человек получает право на бессмертие. Он говорит: «Ерунда, конечно, но вдруг вам пригодится…» И ты берёшь. Тебе не жалко. И в этот момент, пока ты берёшь, что происходит с человеком? Вы просто посмотрите когда-нибудь! Вы понимаете, какая ответственность — я сейчас к музейщикам обращаюсь — какая ответственность есть у вас? Вы понимаете, что вот это — его главный разговор в своей жизни, потому что вы, наделенные этими полномочиями от имени музея и говорите: твои воспоминания, твоя память и то, как ты жил — имеет значение. Представляете?
— Я не испытываю никакого удовольствия от того, что я ставлю печать, расписываю документы и пишу в приказ: согласовано, распорядиться по назначению <…> И когда я это делаю, я думаю: ну ты же мёртвый человек! Когда ты живёшь этими резолюциями, вот чтоб ты сдох. Потом ты откидываешь голову от стола, зовёшь людей и начинаешь с ними говорить о том, кто когда был в Сингапуре, давайте сделаем выставку такую, а жив ли ещё тот самый человек, хочет ли с нами разговаривать, а есть ли у вас необходимо техническое оборудование, они смогут снимать или… и так дальше. Вот тогда все эти резолюции проходят незаметно, потому что обычный человек, самый простой, обретает своё место в музее. <…> Музей — это единственная институция, которой есть дело до этого человека.
И это не просто слова. По данным сайта Музея истории Дальнего Востока имени В. К. Арсеньева, в хранилищах спрятано более 600 тысяч экспонатов. Ежегодны в фонды музея поступает примерно полторы тысячи новых объектов. К сожалению, никто не обладает бесконечными ресурсами. Но Виктор Шалай не отказался от своей идеи дать шанс на бессмертие каждому. Музейные залы устроены так, чтобы экспозиции можно было менять, предлагая вниманию гостей всё новые и новые коллекции. А большая команда историков, методистов и хранителей каждый день работают над созданием ещё более увлекательных выставок и событий.
Источник: пресс-служба министерства культуры Иркутской области
Отзывы, после которых не спится
На лекции почти не звучала узкопрофильная информация. Конкретные методы работы остались за кадром. Зато было много рассказов, разговоров о простых людях, благодаря которым музей под руководством Виктора Шалая стал именно таким, каким его знают и любят.
— Есть такие отзывы, такие моменты, после которых не спишь три дня. Вот один, самый поразивший меня. Парень написал в книге этих впечатлений и отзывов, как вам угодно, он после посещения музея написал: «Да здравствуй, дедушка. Я помню тебя! Я помню, когда я был маленьким, ты покупал себе всегда в парке немного водки, а мне мороженое. Я сегодня был в музее. Я тебя вспомнил. Я хочу, чтобы ты знал: я тебя очень люблю». Это то, что убрало все наши сомнения, все наши сомнения про то, надо ли ходить в эту сторону или не надо. Даже если кроме него никто не пришёл в музей, а он пришёл и это написал, можно я буду считать, что я прожил свою жизнь не зря?
Полезные ссылки:
Официальный сайт музея Государственного объединенного музея-заповедника истории Дальнего Востока имени В. К. Арсеньева
Полная трансляция лекции «Полтора часа до объятий» на сайте Культура.РФ